О начале чеканки монет в Великом Московском княжестве мы можем судить но одному из древнейших документов — докончанию 1381 г. великого князя Дмитрия Ивановича (1362-1389) с великим князем рязанским Олегом Ивановичем (1350-1402), который содержал в себе первое упоминание термина «деньга». Так как термин «деньга» не встретился ни разу в летописных источниках, следовательно, начало чеканки монет в Москве отнесли ко времени после Куликовской битвы 1380 г.
Хан Тохтамыш (1380-1399) захватил власть в Орде после того, как Мамай был разгромлен. Осенью 1380 г. он известил через посла о своем воцарении Дмитрия Донского, а также других русских князей. Его власть была признана князьями, отослали посла обратно с почестями и подарками. Зимой 1380 г. и последующей весной к хану были высланы киличеи, везущие ему дары, которые были также благосклонно приняты, с разнообразными почестями и вернулись из Орды в августе 1381 г. Летопись сообщает, что в связи с этим «…бысть на Руси радость великая». После установления мирных отношений с Ордой князьями было решено восстановить мир и согласие также и между собой.
Что касается вопроса о возобновлении чеканки монет на Руси во второй половине XIV в., то в одно время в нумизматических кругах укрепилось мнение, согласно которому чеканка русских монет была навязана ханами русским князьям, т. е. являлась вынужденной. С. Шодуаром высказывал эту точку зрения следующим образом: «Ордынское иго, налегши на Россию, сделало надобность в монете необходимою. Обязанность княжеств, состоявших под игом, платить дань принудила князей налагать подати на своих подданных, но подати должны были уже вносить не мехами, по-прежнему, а серебром для отправления в Орду». Также И. И. Кауфман считал, что чеканка русскими князьями монет была вынужденной, «поэтому князья уклонялись от чеканки как от лишнего выражения своей зависимости. В конце XIV в., однако, вопрос о чеканке, по-видимому, обострился и обстоятельства заставили Донского подчиниться этому требованию татар (т. е. введению чеканных денег), по крайней мере, на время». Ильин писал: «Недостаток на Руси иноземных денег для сбора дани, по моему мнению, и был одною из основных причин, приведших к чеканке русской монеты». Но стоит заметить, что все эти предположения цитированных выше исследователей и других сторонников теории вынужденной чеканки никогда не ссылались на какие-либо исторические факты или источники. Только Кауфман обратился к тексту Никоновской летописи 1399 г.: «Но еще к тому возхоте Витофт по всей Орде быти на денгах Ординских знамение Витофтово», а Едигей в свою очередь потребовал от Витовта: «И во всем твоем княжением на твоих денгах Литовских моему Ординському знамени быти». Но это летописное известие не только не подтверждает, а наоборот, опровергает мысль Кауфмана, так как в нем идет речь о попытках хана ограничить чеканку уже имевшихся в наличии монет литовского великого князя выражением на них вассальной зависимости — надчеканкой «знамения» хана, а вовсе не о введении чеканки монет. Также совершенно несостоятельной оказывается гипотеза о необходимости чеканки монет для уплаты дани в Орду. Ведь к моменту появления первых русских чеканных монет во второй половине XIV в. русские уже более 100 лет платили дань татарам, однако монеты не чеканили и даже иностранную монету имели в самом ограниченном количестве до второй половины XTV в. Дань, так называемый «ордынский выход», выплачивалась «серебром», т. е. слитками серебра. Клады с русскими монетами, которые относились бы ко времени татарского ига, вообще не встречаются на территории Орды. Не могло составлять никакого интереса для татар введение русской чеканной монеты по той причине, что оно только распыляло бы и задерживало серебро на Руси. Сбор дани деньгами был бы гораздо более сложным процессом и потребовал бы затем дополнительных действий: перечеканки или переливки, в то время как сбор дани безымянными серебряными слитками был проще. Гипотеза о вынужденной чеканке русским князем монет получила распространение в связи с ложной и недолговечной теорией о якобы культурно-просветительской и прогрессивной роли татарского ига на Руси. В дальнейшем эта теория была полностью опровергнута. Академик Б. Д. Греков совершенно справедливо поставил эпиграфом к своей работе «Золотая Орда и Русь» известные слова великого поэта А. С. Пушкина: «Татары не походили на мавров. Они, завоевав Россию, не подарили ей ни алгебры, ни Аристотеля». Не «подарили» татары России и чеканки монет. Таким образом, чеканка монет на Руси возникла по тем же причинам, по каким она возникала в любой другой стране.
Если проанализировать некоторые письменные источники того времени, то в связи с начавшейся чеканкой монет в Москве ситуация складывается следующим образом.
Татаро-монгольское нашествие нанесло огромный урон, и Руси нужно было, пусть и медленно, но отходить от этих потерь, восстанавливать свою экономику, свой политический и военный потенциал. Ко времени вступления на великое княжение Дмитрия Ивановича Донского, т. е. к середине XIV в., в этом процессе уже были видны значительные результаты. В этот период наступает перелом в развитии русского ремесла, на общем фоне подъема всей русской материальной культуры начинается его расцвет. Развитие внутренней торговли сочетается с установлением далеко идущих внешних торговых связей. Русские купцы поддерживали торговые отношения с Ганзой, с городами-колониями Южного Крыма — венецианским Сурожем (Судак), генуэзской Кафой (Феодосия) и т. д. Летописи отмечают оживление русских торговых связей с пограничными и соседними государствами в XIV в. Как свидетельствуют летописи, в XIV в. в Чехии покупали тверские железные замки, расплачиваясь за них чешскими грошами. Этот факт свидетельствует о том, что основой развития торговых отношений с соседними государствами становилось развитие русского ремесла. Высококачественная продукция русских ремесленников, экспортируемая за границу, вызвала приток и пополнение серебряных запасов на Руси. Это создает предпосылки, необходимые для осуществления монетно-денежной реформы.
Развитие и хорошее положение в областях русского ремесла, торговли и всей материальной культуры способствовало усилению политической и военной мощи. Также это вызвало и тенденцию к объединению русских княжеств и городов вокруг Москвы. Деятельность по объединению московских князей привела к тому, что Дмитрий Донской вступил на великое княжение как глава союза русских земель. Открытая борьба с татарским игом, начатая Дмитрием Донским впервые после нашествия, еще более укрепила его положение, сделала его, выражаясь словами Ф. Энгельса, «представителем образующейся нации, в противоположность раздроблению ее на бунтующие части», В условиях подъема экономики и политического могущества введение собственной чеканной монеты стало насущной необходимостью.
Для крупных платежей, таких как уплата дани татарам, междукняжеские платежи, использовались серебряные слитки-рубли. Но столь крупная денежная единица не могла удовлетворять потребности в мелкой разменной монете, которая появилась в условиях развивавшейся торговли. Иностранные монеты, обращавшиеся на Руси, в силу своего ограниченного хождения тоже не могли служить удовлетворению таковой потребности. Чеканку собственной монеты должны были повлечь за собой и борьба против татарского ига за независимость, возглавляемая Московским великим княжеством, и возвышение его политического значения и могущества, и само начало образования Московского государства.
Чеканка русских монет возобновилась почти после 250-летнего перерыва. Она началась в Москве осенью 1381 г. Московские монеты начали чеканиться на основе московского серебряного рубля-слитка. Вес первой московской деньги составил 2/3 веса золотоордынского дирхема. То есть три московских деньги равнялись по весу двум татарским дирхемам.
Чеканились эти монеты до лета 1382 г., после чего Дмитрий Донской решается на важный политический шаг — чеканке монет с изображением вооруженного князя-воина. Рисунок воина в профиль символизировал изображение князя. На той же стороне была надпись вокруг изображения «печать князя великого» (без упоминания самого имени князя), идущая по кругу, а на оборотной стороне — арабская надпись с именем царствовавшего в то время хана Золотой Орды, как, например, «султан Абдулах» или «султан Тохтамыш Хан да продлит..,». Эта надчеканка на монетах имени царствовавшего хана для конца XIV и начала XV вв. и была одним из обычных выражений вассальной зависимости русских князей от золотоордынского хана. Также чеканятся монеты с изображением человека, держащего за язык змею, на которых к великокняжескому титулу на аверсе добавляется имя князя — «Дмитрий». И это не все — на реверсе именных московских денег с изображением князя-воина с топором и саблей вместо имени правящего хана Тохтамыша появляется имя давно умершего хана Узбека. В Орде еще не получили требуемую дань, а тут еще и отказ от помещения имени суверена — золотоордынского хана Тохтамыша. Это было воспринято как вызов. Тохтамыш решил наказать московского князя, совершив карательный поход на Русь. В конце лета 1382 г. Москва и другие города были сожжены.
Именные монеты Дмитрия Донского сначала чеканились с сохранением весовой нормы его первых анонимных монет, вес которых приравнивался 0,98-1,03 г. То, что эти монеты были выпущены в малых количествах, если сравнивать с анонимными деньгами, говорит о том, что выпуск их продолжался совсем недолго. Когда же в Москве заметили снижение веса дирхема, последовавшего в ходе денежной реформы Тохтамыша 1380 г., то так же провели реформу — начали чеканить более легкие монеты весом 0,91-0,95 г. При этом преследовалась цель сохранения весового равенства трех московских денег двум татарским.
Средний вес именных московских денег Донского с изображением петуха равен 0,86 г, притом, что нормой бьш вес 0,93 г. Последние анонимные монеты Дмитрия Ивановича с обеими русскими сторонами, чеканенные в конце его княжения, имеют тот же вес, что и монеты с петухом.
Вполне достоверных денег Дмитрия Донского издано и описано всего 44 экземпляра. Монеты Дмитрия Донского делятся на четыре типа исходя
из изображения на лицевой стороне. Первый тип содержит изображение человека по пояс, с секирой и саблей; на втором — человек по пояс, в профиль, держит за вытянутый язык раскрывшего пасть змея, тело которого обвивает человека; на третьем типе монет находится погрудное изображение человека в профиль, с саблей в руке; на четвертом помещено изображение петуха с маленькой звездочкой под ним и несколькими шариками под клювом.
Изображение на монетах всех типов окружает надпись среди двух линейных ободков «Печать князя великого Дмитрия». Самыми ранними из монет Дмитрия Донского, а, следовательно, и вообще удельных русских монет, судя по имени хана Абдулаха, являются монеты с изображением человека с секирой и саблей. Остальные типы монет имеют на оборотной стороне имя хана Тохтамыша, что доказывает продолжение чеканки монет Дмитрием Донским в течение всего его княжения. Наиболее поздними из монет Дмитрия Донского признаны монеты с изображением петуха, так как такие же изображения встречаются и на монетах его сына Василия Дмитриевича. Чеканка именных монет с «князем-воином», скорее всего, была прекращена именно после сожжения Москвы войсками хана Тохтамыша, по его требованию. Таким образом, с осени 1382 г. московскими властями выпускаются в обращение именные деньги не с «героическим», не «воинственным» оформлением монетного поля, а с нейтральным — изображением петуха и маленького четвероногого существа над ним. Вряд ли возможно видеть в вооруженных людях или борьбе человека со змеей, начеканенных на монетах, символическое изображение борьбы с татарами. Но бесспорно, что с самого начала своего появления изображения на русских монетах имеют своеобразный характер и не являются заимствованными от иностранных монет, так как на татарских монетах вообще, как правило, чеканились только надписи и плетеные тамги. Изображения же льва на пражских грошах и головы в профиль на шведско-немецких артугах не имеют ничего общего с изображением на московских монетах.
Техника чеканки монет оставалась почти неизменной на протяжении всего удельного периода. Это можно проследить и по самим монетам, и по изображениям на них, а также по древнерусским миниатюрам. Удельные монеты имеют продолговатую форму, а не круглую, как татарские. Штамп часто не занимает всей площади монеты, оставляя большие неровные поля. Почти на всех экземплярах с нормальным весом с одной или с двух сторон имеются следы обруба. Следовательно, монеты чеканились, не как татарские, из заранее заготовленных кружков, а из расплющенных в тонкую пластинку слитков серебра определенного веса — рубля. При таком способе чеканки вряд ли возможна была юстировка каждой монеты, но сама чеканка из слитка определенного веса обеспечивала правильность веса монет, т. е. всего количества монет, которое получалось из данной весовой единицы.
Пуансон изготавливался обычно круглой формы. Все рисунки и надписи на нем врезаны вглубь, поэтому на монетах они всегда получались наоборот выпуклые. Для более тяжелых денег штамп резался глубокими и толстыми штрихами, для легких — тонкими. Дополнительная надчеканка делалась от руки иглой или другим тонким острым инструментом. Нижняя матрица неподвижно укреплялась в наковальне, а верхняя накладывалась сверху. Между ними помещался вытянутый в прут и расплющенный кусок слитка. Одного удара молотком по верхней матрице было достаточно для превращения этого куска слитка в монету, После этого от серебряного прута отрубался новый кусок, расплющивался и вставлялся между матрицами. Изображения на монетах отличаются реализмом, разнообразием и отражают различные политические тенденции и устремления князей, а также показывают высокий культурный уровень денежников.
Летописные источники не выделяют для времени Дмитрия Донского и вообще для второй половины XIV в. ремесленников-денежников. По всей видимости, чеканка монет была совместительством серебряных дел мастеров: «весцев» и «ливцев». Было доказано, что чеканка монет являлась по существу княжеской прерогативой и бралась на откуп серебряных дел мастерами у князя.
Для русской удельной монетной системы, как и для всех других средневековых монетных систем, постепенное снижение веса монет было характерным. Это постепенное снижение носит весьма закономерный и целенаправленный со стороны правительства характер и совершается в интересах фискальной эксплуатации, так как при постепенном снижении веса номинальная стоимость монеты оставалась прежней, а реальный вес серебра в ней уменьшался, что способствовало пополнению казны. Так же обстояло дело и в удельной Руси. Удельные монеты на протяжении всего их существования постоянно снижались в весе. Разница в весе служит одним из основных признаков датировки, в особенности для монет одного княжества. Однако для времени Дмитрия Донского понижение веса монет было, по всей видимости, весьма незначительным, так как увидеть его представляется трудной задачей. Первое значительное снижение веса монет, как доказано исследователями, произошло при Василии Дмитриевиче после 1410 г. Для княжения Дмитрия Донского вес монет в 0,92 г сохраняется в качестве нормы. Это объясняется, вероятно, тем, что монетное дело на Руси было нововведением и князь просто пока не знал, что можно было из этого извлекать максимальную выгоду.
Мой блог находят по следующим фразам
Спасибо за интересную информацию, однако отдельные моменты вызывают недоумение. Например, уверены ли Вы, что правильно употребляете в тексте термин «надчеканка»? Кроме того, «плетёные тамги» — вовсе не тамги, а всего лишь «узел счастья», элемент орнамента, не несущий смысловой нагрузки, подобной той, что заложена в изображение «настоящих» тамг, являющихся символами власти конкретного правителя.
Спасибо за статью. Но изображение петуха не «нейтральное изображение», а христианский символ новой жизни, новой эпохи. (Вспомните из Библии слова Христа апостолу Петру, что трижды отречешься, до того как пропоет петух).
И это знаменательно и символично для чеканки после сожжения Москвы Тохтамышем.