Московское великое княжество во второй половине XIV в. благодаря развитию ремесла и торговли окрепло экономически и начало чеканку собственной монеты. Это в свою очередь явилось показателем экономического освобождения от татарской зависимости. В память о победе на Куликовом поле эту битву чеканили в изображениях на монетах.
Основу московской монетной системы составил московский рубль-слиток, который являлся основной денежной единицей Древней Руси в домонетный период. Денга была одной сотой частью этого рубля. У татар московскими князьями была позаимствована часть денежной терминологии — деньга, алтын, чекан. По требованию ханов русские князья были вынуждены чеканить на оборотной стороне монет имя царствующего хана, что являлось символом вассальной зависимости от него. Основные же показатели, такие как вес, техника чеканки, характер и стиль изображений, монеты позаимствовали у русской культуры и ремесла.
Чеканка монет при Дмитрии Донском происходила лишь в Московском княжестве, и использование монет в денежном обращении не было еще распространено в полной мере. Большинство мелких и средних платежей и почти все платежи в Великом Новгороде, которого еще не затронула денежная реформа, происходили в старых единицах кунной системы. Но уже вскоре после своего возникновения русская монетно-денежная система получила четыре дифференцированные денежные и счетные единицы — рубль, полтина, алтын, деньга, каждая из которых отвечала определенным платежным потребностям. Дифференциация монетно-денежной системы указывает на ее развитие, которое подтверждается и переводом пошлин, ранее взимавшихся в мехах и других единицах кунной системы, на монетно-денежную оплату.
Это в свою очередь свидетельствует о накоплении серебра в руках московского великого князя, о росте его финансового потенциала и кредитоспособности, что подтверждается и показаниями летописи. Суверенная кредитоспособность московского великого князя высоко оценивалась и признавалась не только в Московском княжестве и в Орде, но и в далеких от Руси землях, доходя до самого Константинополя. Московский великий князь получил кредит в таком столь отдаленном городе, как Константинополь, что свидетельствовало о наличии хорошо известной и проверенной платежеспособности, суверенности его княжеской печати, экономической силе русских земель. Подтверждением существования всего этого и было начало чеканки собственной серебряной монеты.
В кладах XIII и начала XIV вв. были найдены слитки серебра, составляющие половинную часть денежных серебряных гривен весом в 195 г. Было найдено 18 кладов, содержащих такие слитки, при этом слитков в кладах находилось около 500 штук. Они датируются, судя по находившимся там же татарским и чешским монетам началом XIV в., а также клеймами на слитках, аналогичными изображениям на монетах, временем от конца XIII до середины XV в. В периоды до или после этого времени слитков такого вида и веса не найдено. Территория распространения этих слитков весьма широка. Из 18 кладов 16 найдены на территории «низовских» земель (Центральная и Северо-Восточная Русь) и два — в Новгороде. В 6 из этих кладов слитки представляют собой разрубленную половину гривны. В остальных эти литые слитки были сохранены целиком, что свидетельствует о том, что они имели значение самостоятельной денежной единицы. Находящиеся на многих слитках русские монетные клейма подтверждают это предположение. Эти слитки сделаны в форме прямоугольных или полукруглых палочек, что является характерным для «низовских» земель. Характерные для новгородских земель литые ладьеобразные слитки весом в 97,5 г и меньше найдены не были.
Только в трех кладах найдены слитки, представляющие собой перерубленные пополам новгородские ладьеобразные гривны, причем ни одно из них не содержит на себе монетного клейма. Таким образом, по форме, количеству, ареалу и по клеймам слитки нового типа весом 97,5 г и меньше, являются принадлежностью «низовских» земель.
Слитки делятся на клейменые и неклейменые. Было найдено 8 кладов с неклеймеными слитками и 9 с клеймеными. Неклейменые слитки являются по своему весу» и по своей форме половиной денежной гривны весом в 195 г. Средний вес клейменых слитков меньше и составляет 92 г, что уже не позволяет считать их точной половиной гривны в 195 г. клейма, поставленные на слитках, очень похожи на изображения на монетах различных русских городов и княжеств. Самые ранние из них относятся к ранним русским чеканным монетам — Ивана Михайловича Тверского (1399-142 5), а более поздние — к монетам Василия Темного и Бориса Александровича Тверского. Именно это сходство позволяет отнести клейменые слитки ко времени начала чеканки удельных монет и датировать их обращение временными рамками XIV — серединой XV вв. Ни на одном из слитков нет новгородской печати, все клейма свидетельствуют о происхождении их из «низовских» земель. Таким образом, был сделан вывод, что в конце XIII или в начале XIV в. в «низовских» землях в обороте появляются серебряные слитки — целые или разрубленные неклейменые, которые становятся новыми денежными единицами, по весу равными 97,5 г. Когда началась чеканка новых удельных монет, слитки стали легче на 5,5 г, и клеймо на них ставилось то же, что и на другие русские монеты. То есть они превратились в монетные единицы, которые находились в обращении до середины XV в.
Причины появления специфического для «низовских» земель «низовского» веса в связи с уменьшением вдвое, по сравнению с предшествующим весом, серебряных слитков никем еще не объяснены. Но чтобы понять изменения, происходившие в денежной системе, это представляется важным.
На Востоке появился дефицит серебра, из-за которого прекратилось поступление на Русь серебряного сырья. Вследствие этого объем серебра на Руси резко уменьшился, что повлекло за собой в XII в. понижение ценности куны и серебряной гривны в два раза. Необходимо рассмотреть политическую и экономическую ситуацию в Древней Руси конца XIII в., чтобы понять, почему произошло такое явление, как появление нового «низовского» веса, выраженного в уменьшении серебряных слитков по сравнению с предыдущими в два раза.
Низовские земли — Москва, Тверь, Киев и другие — испытали в то время всю тяжесть татарского нашествия, которое подвергло население Руси грабежам. Серебро было наиболее широко распространено на Руси, чем другие драгоценные металлы, и являлось основным предметом грабежей как представляющее наибольшую ценность. Последствием этого для низовских земель стал острый недостаток серебра. Новгород и его земли избежали непосредственного нашествия татар и благополучно миновали потерю своего серебряного запаса. Хотя изъятие серебра в Новгородских землях все-таки происходило, но имело упорядоченный, ограниченный характер изъятия его в качестве «дани* для Орды, а не примитивного грабежа, это позволило сохранить основную массу драгоценного металла. Таким образом, становится ясным то, что в то время как изъятие серебра в Новгороде не оказало сильного влияния на чеканящуюся монету, опустошение серебряного запаса низовских земель заставило их пересмотреть параметры своей денежной единицы. Это и привело к тому, что серебряная гривна весом в 195 г вынужденно сбросила половину своего веса как слишком «тяжелая» для казны. Сначала в XIV в. в хождении появились половинные части гривны, а затем слитки с половинным весом в 97,5 г стали литься как самостоятельные денежные единицы низовских земель, на которых стали появляться собственные клейма. Эта новая основная денежная единица имела так называемый «низовский» вес и получила название «рубль», о чем ясно свидетельствует первое упоминание непосредственно в низовском письменном документе — Тверской летописи 1316 г.
В низовских землях из всеобщего употребления пропадает старая гривна весом 195 г. Доказательством является то, что в найденных кладах, содержащих клейменые слитки или русские монеты, датируемые второй половиной XIV в., не найдено ни одной гривны данного веса. Не пострадавший от татарского нашествия, как «низовские» земли Новгород, стоящий обособленно и экономически, и политически от Москвы, предпочел сохранить слиток в 195 г серебра в качестве своей прежней денежной единицы.
Так как кроме слитка весом в 195 г, в Новгороде других слитков не наблюдалось, то само собой напрашивается предположение, что появившийся новый в низовских землях термин «рубль» для обозначения денежной единицы — слитка в 97,5 г — автоматически перешел и на денежную единицу Новгорода — слиток в 195 г, стерев ее прошлое название — гривна. Таким образом, смена термина «гривна» на новый термин «рубль» пришла в Новгород из низовских земель. Об этом свидетельствуют записи Тверской летописи 1316 г.. памятника письменности низовских земель, которая, упоминая денежные суммы, использует термин «рубль», в то же время как все новгородские летописи по-прежнему пользуются «гривной». Но уже в середине XIV в. термин «рубль» начинает свое широкое употребление и в новгородских летописях, где другие названия денег не используются. Еще один немаловажный документ того времени — «Память как торговали доселе новгородцы» от 1494 г. — имеет говорящую за себя запись: «гривна серебра — рубль». Таким образом, то, что новгородская гривна серебра получила новое имя «рубль» от низовских земель, остается несомненным и учеными-историками делается вывод о том, что старая гривна серебра и новый рубль — это одно и то же,
Упоминание о новом специфическом «низовском весе» применительно к денежным единицам в письменных источниках появляется в 1317 г., а в 1316 г. появляется новый денежный термин «рубль», который в качестве наименования денежной единицы получил впоследствии на Руси очень широкое распространение. Происхождение рубля, его вес, количество входящих в него денег — вот важные и сложные вопросы для русской нумизматики. На сегодняшний момент имеется три основные теории о происхождении сущности и значении русского рубля, а также русской денежной системы в целом.
Первая концепция, представленная Заболоцким, предполагает появление рубля в качестве мелкой денежной единицы для размена гривны в 48 золотников, и составляющего ее половину. Каждая из этих половинок и получила название «рубль». То есть рублем считался серебряный слиток в 24 золотника. Эта теория подтверждалась свидетельством путешественника XVI в., и его упоминанием, что «рубль же московских денег имеет сто». Также об этом свидетельствует указ 1535 г. о денежной реформе. Была найдена информация, что по указу правительницы Елены рубль состоял из ста денег, также сто денег составляли рубль Василия Темного, Иоанна III, Василия Иоанновича. Все это — свидетельство летописных источников. Но, тем не менее, имелась информация о том, что до 1505 г. рубль равнялся 100 копейкам, следовательно, средний вес рубля должен был равняться весу 100 серебряных денег XIV-XV вв. Если разделить 24 золотника, которые являются весом рубля, на сто, то получаем 23,04 доли, которые составляют приблизительный вес первых русских чеканных денег. Таким образом, термин «рубль» нужно относить именно к слитку в 24 золотника. Об этом было написано, что «с водворением металлической монеты в собственном смысле литые рубли и полтины, исчезнув из обращения в натуре, остались, однако, в понятии народа как мера счета сумм, вещественным выражением которых сделалась монета — деньга».
Противники этой концепции заметили, что все 24 доли, получающиеся при делении 24-золотникового рубля на сто, имеют слишком большую разницу по сравнению с весом деньги Дмитрия Донского. Но при этом сторонники и противники данной концепции забывали о том, что ohpi смешивают весовую и денежную единицу. Фактический вес неклейменого слитка к концу XIII в. составлял не 24, а 22,5 золотника (97,5 г). Но даже если разделить вес рублевого слитка 97,5 на сто, то получится 0,975 г, хотя средний вес первых русских монет, который был выверен с большой точностью на большом количестве экземпляров монет, составлял 0,92 г. Так как и для слитка, и для монет брался средний вес, то 5,5 г — это огромное расхождение в весе деньги. Поэтому хотя и имеются указания письменных источников о стоденежном московском рубле и вес суммы в сто денег весьма приближен к весу московского рубля, эта теория остается не совсем доказанной, хотя и является очень правдоподобной. Имеются и другие возражения против данной теории, построенные на записях, содержащихся в древних летописях. В московских и низовских летописях в целом рубль всегда именуется «рублем» или «рублевой гривенкой», т. е. является рублевым слитком весом 97,5 золотника. Но Новгородские и Тверские памятники письменности употребляют термин «рубль» как понятие равное термину «гривна», т. е. он является слитком в 195 золотников. В Рукописной Минее 1495 г. в «Памяти как торговали доселе Новгородци» имеется запись «…а гривна серебра рубль».
Предположения о том, что введение русской чеканной монеты выводит из употребления рублевые слитки, неверно, потому что в большом количестве известны клейменые слитки. Их клейма тождественны клеймам монет, обращавшимся до середины XV в. Таким образом, вопрос о происхождении и весе рубля, о количестве монет, входящих в рубль не разрешается сторонниками данной теории.
Вторая концепция категорически отрицала существование рубля в 24 золотника. Строилось это утверждение на том, что до нашего времени дошли слитки в 12, 24, 48 и 96 золотников. Было установлено путем изучения 250 экземпляров ранних русских монет, что их вес даже близко не составляет 24 золотника, т. е. сотой части 24-золотникового рубля. Сторонники второй теории пришли к выводу, что ученые, отождествляющие древнейший рубль с рублем в 24 золотника, равным половине гривны, не принимают во внимание утверждения огромного числа свидетелей (более 200), отрицающими существование такого рубля. Во-вторых, с этими же сведениями связано и то утверждение, что древнейшим рублем, рублем XIV в. и первой половины XV в., а также рублем московским и других земель являлась рублевая гривенка весом в 48 золотников. Этот рубль состоял из 216 денег весом 21 уз доли (0,94 г), равный 2/9 золотника, так как 216 x 21 1/3 = 46 608 долям или 48 золотникам.
Сторонники второй теории считали, что русская монетная система полностью была заимствована у татар. Отсюда идет1 их предположение о том, что было решено из двух татарских денег чеканить три русские. Следовательно, нормальный вес русской деньги был установлен в 2/3 веса татарской деньги, так как 2/3 от веса татарской деньги в 32 доли составляет 21 1/3 доли. Таким образом, если взять за исходную информацию то, что вес первых русских денег составляет 21 1/3 доли, то получается, что это 2/3 татарской деньги. Если поделить вес рубля, состоящий, по мнению сторонников этой концепции, из 48 золотников, на 21 1/3 доли, то получаем 216 — число денег, из которых должен был, по их мнению, состоять рубль. То, что рубль состоит из 216 денег, и то, что рубль равен 2/3 татарской деньги, оправдывается следующим образом; вес татарской деньги в XIV в. равен 32 долям. Ибн-Батуа, посетив в 1333 г. Орду, описал серебряные слитки, которыми русские выплачивали дань, и отметил, что их вес был равен 5 унциям. Вес этих слитков, называемых татарами «саум», составлял приблизительно 36 золотников. Кауфман пытался определить единицу татарского денежного счета и считал саум его основой. Вес его он принял в 36 золотников. Поделив их на 1/3 (32 доли, составляющие вес татарской деньги), получил 108 татарских денег на саум, Этот счет, удвоенный до гривны, составил 216 и был взят за основу русского счета. Эта теория кажется зыбкой при проверке данных о весе, топографии и виде серебряных слитков, находившихся в обращении на Руси. Тем более, что до наших дней не дошло ни одного слитка в 96 золотников, ни одного слитка в 12 золотников. Слитки же в 36 золотников были найдены лишь на территории Киевской Руси, по времени возникновения их относят к началу XIII в. Это говорит о том, что слитки в 36 золотников не имеют ничего общего ни с рублем, ни с Московской Русью. Слитки весом около 24 золотников сохранились до наших времен в количестве 500 экземпляров в 18 кладах. Основная их часть — литые слитки, на многих стоят монетные клейма. Это совершенно исключает «случайность» появления таких слитков и ясно указывает на то, что слитки весом около 24 золотников являлись самостоятельной денежной единицей.
Еще ни в одном случае заимствования веса не было аналогии, подобной заимствованию веса монет в 2/3, это явилось своего рода метрической несуразицей.
Вес монет Дмитрия Донского был выведен Кауфманом на основании рассмотрения семи монет равным 21 2/3 доли, то есть 0,94 г. Теория которого позднее была опровергнута Чижовым, располагавшим монетами Донского в большем количестве. По его мнению, средний вес был равен 20,14 долей, что соответствует 0,92 г.
Когда было предпринято взвешивание всех монет Московского исторического музея и Эрмитажа, в коллекции которых находилось 112 экземпляров монет Дмитрия Донского, то средний вес их составил также 0,92 г. Таким образом, вес русских монет не мог быть равным 2/3 монет татарских. Соответственно, все предположения о том, что русские монеты произошли от татарских, не являются правильными.
Третья теория о происхождении русских денег принадлежит Чижову. Он изначально правильно вычислил средний вес русской монеты Дмитрия Донского — 0,92 г, но считал, что они не являются первыми русскими деньгами. Он не сомневался, что русская денежная система была заимствована у татар, обосновывая свое мнение тем, что в некоторых нумизматических коллекциях есть татарские монеты весьма грубой чеканки, вес которых имеет большую амплитуду. Именно эти монеты считались Чижовым первыми русскими деньгами. А те монеты, которые до сих пор считались первыми русскими достоверными монетами, появившимися к концу правления Дмитрия Донского и на которых стоит его имя, были отчеканены позже. Причем сам Чижов высказывал сомнения по поводу того, что эти монеты явились результатом подражания русских денежников татарским монетам. Не исключалось и то, что они могли оказаться следствием безграмотности татарских чеканщиков. Но в этом случае они должны считаться принадлежащими к подлинным золотоордынским монетам. Чижов считал, что эти монеты сделаны русскими. Свои умозаключения он основывал на том, что чеканились они из расплющенной проволоки, а это являлось русским способом производства монет. Татарские же денежники чеканили монеты из заранее изготовленных кружков.
Итак, в период конца XIII или начала XIV вв. в «низовских» землях появилась новая деньга, представляющая собой серебряный слиток. Слитки были самостоятельной денежной единицей, по весу составляли половину серебряной денежной гривны, которая в свою очередь претерпела изменения с появлением русских монет. Она уменьшилась в весе и стала клеймиться теми же клеймами, что и монеты. По своему весу, территории хождения и по клеймам эта новая денежная единица отличалась от всех остальных тем, что была специфической принадлежностью «низовских» земель. Причем специфичность «низовского» веса по сравнению с новгородскими монетами отмечается летописями начала XIV в. В это же время в «низовских» землях впервые появился и новый термин «рубль», который со временем получил свое распространение по всей Руси, заменив собой прежний широко используемый термин «гривна серебра». Вполне закономерно связать эти два явления.
Термин «рубль» вслед за «низовскими» землями получает в Новгородских землях широкое распространение, хотя слитки весом в 22,5 золотника (97,5 г) встречаются исключительно редко. Вес большинства найденных там слитков традиционно равняется 195 г и сохраняет свои привычные размеры.
Почему же появившись в «низовских» землях этот новый термин «рубль», получил такое быстрое распространение и всеобщее признание, став единственным наименованием для двух крупнейших различных денежных единиц — московской и новгородской?
Первой причиной явилось то, что политико-экономическое влияние и значение Москвы и «низовских» земель было в XIV в. уже довольно значительным. Поэтому и терминология, используемая ими, должна была прийти на все русские земли. Вторая причина в том, что денежная гривна уже давно отделилась от весовой гривны, расхождение между ними в XIV в. достигло уже 9 с лишним граммов, и употребление одного и того же термина «гривна» и для денежной, и для весовой единицы было неудобно. Оно вносило неизбежную путаницу, а потому новый термин «рубль» (или «рублевая гривенка»), отличающий денежную единицу от весовой, был особенно удобен и быстро привился.
Между Новгородом и Москвой экономические связи конечно же с течением времени становились все более тесными, тем не менее, в XIV и начале XV вв. отношения между этими землями были все же довольно ограничены и две денежные системы не часто пересекались. Но по той причине, что новгородская и низовская денежные единицы имели одно название «рубль», разницу должны были указывать сохранившиеся с тех времен документы. Именно с начала XIV в. находятся упоминания разницы между низовским весом рубля и весом рубля новгородского, а с середины XIV в., т. е, со времени распространения термина «рубль», эти упоминания становятся постоянными.
С начала XV в., по мере развития экономических связей Москвы и Новгорода, упоминание раздельно московских и новгородских рублей становится все более и более частым. Из этих свидетельств ясно, что различие между московским и новгородским рублем появилось еще в начале XIV в. и с середины XIV в. находит постоянное отражение в источниках.
Мой блог находят по следующим фразам